ПЛП - партия, созданная снизу

Политолог, глава «Политической экспертной группы» Константин Калачев – о том, как ценители пенного воссоздают легенду из 90-х.

— Почему председатель партии Сергей Гришин не пьет пиво? И как могли такого человека сделать председателем Партии любителей пива?

— Очень просто. У нас в первой партии была фракция непьющих, и у нас в декларации написано: «Каждый человек имеет право пить пиво или не пить пиво». И вообще, для председателя это очень важно, потому что это обозначает наше отношение к пиву не как к напитку, который нам нужен для смазки, а в первую очередь как к символу. Можно любить Париж и ни разу там не быть. А можно любить пиво как символ, но не пить пиво. Пиво у нас это не культ, это символ.

Замечу что вкус пива Сергею Гришину известен. Просто он в какой-то момент решил, что он зожник и больше пиво не пьет. Уверен, что и в его жизни пиво играло роль катализатора общения. Непьющий председатель — это прекрасно.

Мы проводили опрос аудитории в нашем Telegram-канале, пьют или не пьют пиво наши подписчики. Из трех с половиной тысяч человек 25% пива не пьют! Таковы реалии. Но при этом замечу, что безалкогольное пиво вполне могут пить.

В 2011 году пиво отнесли к алкоголю, и возможностей что были у Партии любителей пива в 90-е, уже нет. Мы ставим вопрос, чтобы пиво до пяти градусов вывести из алкоголя. У нас есть возможность в качестве символа использовать безалкогольное пиво, как это делают пивные компании. У нас как у организации, попадающей в проблему из-за закона о рекламе, могут привязаться к слову «пиво», должна быть возможность маневра.

Даже думали назваться ПЛП (б), то есть безалкогольное, если нас за это зарегистрируют. Не исключаю, что нам нужно будет назваться «Партия любителей ПиВа — Прогресса и Выбора». Или зашифровать слово «пиво». Тогда, думаю, Сергей Гришин будет больше всех счастлив.

— Почему представители Минюста не пришли на съезд? Означает ли это, что партию не зарегистрируют?

— Это же не обязательная опция, а их право приходить на съезд или не приходить! Имеют право прислать человека на съезд, а могут и не прислать, потому что сегодня суббота (интервью записано 5 октября. — Примеч. Daily Storm), все отдыхают — и ну его на фиг. Это не имеет никакого отношения к подаче документов и возможности отказа в регистрации. Они не могут нам отказать, потому что их представитель не был на съезде. Я бы не стал это расшифровывать как знаки какие-то.

Думаю, что если нам будут отказывать, то не из-за того, что на съезде не было представителя Минюста. А из-за того, что кто-то решил, что мы не вписываемся в существующий партийный ландшафт, что мы отнимем голоса не у тех или еще что-то. По этому поводу могу сказать, что аргументы, которые нужны, чтобы убедить власть в полезности ПЛП, уже давно сформулированы.

Во-первых, это повышение явки молодежи и интереса к выборам. Самое главное — мы не оппозиция в классическом смысле, потому что мы не боремся за власть. Мы всем параллельны и никому не перпендикулярны. Мы — возможность для людей найти какую-то отдушину. Можно бесконечно завинчивать гайки и запаивать котлы. В краткосрочной перспективе это работает, но в долгосрочной это будет большой проблемой.

— В СМИ писали, что в администрации президента (АП) не одобрили создание вашей партии. Вы консультировались с ними или с другими представителями власти?

— Я не консультировался, я ставил в известность. Может быть, отношение ко мне неоднозначное, но в АП меня знают. Честно скажу, я отправил в АП описание нашего проекта через людей, которые это описание могут донести до самого верха. Мы играем в открытую, никого не дурим, не пытаемся перехитрить.

Во-вторых, вам не кажется странной сама постановка вопроса? Как мы можем говорить о правовом демократическом государстве, если у нас партии создаются только по указанию сверху? Может ли хоть одна партия создаться снизу? Чтобы система ввела дополнительную легитимность, укрепилась и усилилась, для нее, наоборот, важно показать, что у нас не только сверху все это создается и выращивается.

Мы предлагаем другой вариант. Да, мы выросли снизу, но мы нормальные, договороспособные. Я в ЦИК «Единой России» работал! Мне это припомнят не один раз, если нас зарегистрируют. Меня приглашали на встречи с Володиным, Кириенко. На встречи с Сурковым не приглашали, но я тогда был просто вице-мэром в Волгограде.

Прекрасно понимаю их задачи и прекрасно понимаю коридор возможностей, который есть. Я хочу его расширить и абсолютно уверен, что нельзя до бесконечности нагнетать атмосферу в стране и делать «Россию для грустных». Надо делать Россию для веселых и позитивных. А Партия любителей пива — это как раз инструмент для повышения социального самочувствия.

— Вы заявили о намерении участвовать в выборах 2026 года в Госдуму. Кого вы считаете своим главным соперником? На сколько мест в Думе рассчитываете?

— У нас нет соперников, потому что мы обращаемся к спящим избирателям, кто уже разочарован во всех партиях и не голосовал ни за кого. Мы не отнимаем ни у кого голоса.

И я вообще, не думаю, что Госдума — самоцель. Попадем в Госдуму — хорошо. Не попадем — заявим о себе и создадим платформу для молодых, на следующий раз. Врать не буду, для меня программа минимум — 3%. Это госфинансирование. Это отнюдь не моя пенсия, а возможность пять лет заниматься всерьез просвещением, партийным строительством, разными проектами — музыкальными, художественными, образовательными, пивными и так далее.

Мне исполнилось 60 лет, и моя задача через год-два отдать в руки молодых Партию любителей пива и пост генсека. Ветераны должны помочь опытом, и партия должна через пару лет стать хайповой, модной, веселой и молодежной организацией, которая запустит лифты для молодых. Не на этих выборах, а на следующих. То есть 2026 год — по программе минимум заявить о себе.

Простой пример. Австрийская пивная партия, к сожалению, не попала в парламент, но вы знаете, сколько лет этим занимается их лидер? Девять лет. Он начал с 0,1% голосов, а сейчас у них 2%. Кажется, небольшой прогресс, но человек не бросал это дело девять лет. Я хочу, чтобы ПЛП существовала ближайшие 10 лет как минимум, может, уже даже без меня. Я должен создать для этого базу, а это 3%.

Разговаривал с Валерием Федоровым из ВЦИОМ, чтобы заказать опрос. Он сказал, без публикации, потому что начальники могут быть против, что результат будет такой же, как у Russian Field — около 5%. Мне кажется, что мы сейчас наблюдаем такой кризис партийной системы и усталость от всех, что любое свежее и интересное может выстрелить.

— Некоторые выразили опасение, что ваша партия станет очередным спойлером. Как бы вы могли это опровергнуть?

— Спойлеры для кого? У нас оппозиция осталась? Все разгромлено, их нет. Если говорим о системной оппозиции — у нас все партии это государство. «Единая Россия», ЛДПР, КПРФ, «Справедливая Россия» — партии государства. Нет партии общества. У «Яблока» что-то отнимать — так у них ничего не осталось. У «Яблока» пять-шесть тысяч подписчиков. Нашему Telegram-каналу четыре месяца, и три с половиной тысячи подписчиков! Нам «Зеленые» писали, что если нас не зарегистрируют, вступайте к нам. Они классные, хорошие, но у них 700 подписчиков.

Есть системная оппозиция, которая получает оппозиционную ренту и тем живет. Но зачем нужен спойлер КПРФ, если они не несут никакой угрозы и абсолютно предсказуемые? Зачем отнимать голоса у «Справедливой России», если им и так не хватает? Мы либо вообще отказываемся от выборов — то есть ничего интересного и один кандидат. Но если мы все-таки занимаемся хотя бы имитацией партийной системы, то нужно понять, что нынешняя система изжила. Говорю не как генсек Партии любителей пива, а как опытный политтехнолог и политолог. Систему нужно взбодрить, и мы как раз это можем.

Вы можете представить чтобы Партия любителей пива получила большинство? Нет, это невозможно. В этом наше отличие от оппозиции. Они борются за власть. Мы не можем бороться по одной простой причине. Россия — это средний возраст жителя 42 года, преимущественно женщины, которые на выборах голосуют за «Единую Россию». Можете представить, чтобы эти тетеньки вдруг разочаровались в ней и решили, что Партия любителей пива — это то что нам нужно? Нет.

Несем ли мы риски как организация, которая борется за власть? Нет. Но мы хотим влиять на общественное мнение, быть генераторами каких-то идей. Ставить вопросы, пусть они и не будут решаться. Мы прекрасно понимаем, что такое политика и коридор возможностей. Мы нишевая организация, которая в лучшем случае может получить 6-7%, как раз самых молодых, прогрессивных и пассионарных.

Да, большинство диктует волю. Но меньшинство не представлено. За кого голосовать людям до 30? Вы знаете, что, согласно тому же опросу Russian Field, среди всех партий в категории до 30 лет первое место заняла «Единая Россия», а второе — Партия любителей пива? Можно быть голосом этих людей и рупором их интересов, но при этом власти не угрожать.

Если бы мы угрожали власти, на съезд бы приехал ОМОН, и съезд бы не состоялся. Но ОМОН не приехал, мы с вами сидели пили пиво. Власть не то чтобы против или за, а скорее «давайте понаблюдаем». Какие-то чудаки. Калачева знаем — он не вполне управляемый, но вроде частично системный. Хотя с либеральными тараканами в голове.

А я и не скрываю, что я верю в прогресс, в свободы и права человека. Но я понимаю, что любая революция здесь приводит только к ухудшению ситуации. Я верю в эволюцию. А Партия любителей пива — это инструмент эволюции, в том числе партийно-политической системы, которую она заставит меняться. Если нас вбросить, все оживятся.

— На какие средства будет жить партия? И как планируете зарабатывать в дальнейшем?

— Денег много не нужно, потому что идея либо жива, либо мертва. Если мертвая, то сколько денег ни вкладывай — бесполезно. Как профинансировала свою кампанию Австрийская партия пива? Три источника: выпуск собственного пива, мерч и введение вступительных взносов. Российское законодательство не мешает партиям заниматься коммерческой деятельностью. Сейчас же все предприниматели боятся давать деньги на политические проекты. Значит, надо изобретать что-то другое. Я бы добавил сбор донатов. Если другие, как безнадежный Надеждин, смогли, то мы чем хуже?

Я на «Озоне» купил две майки Партии любителей пива за 2500 рублей у людей, не имеющих отношения к партии. Они просто взяли наш старый плакат, налепили на черную майку, и разлетается на ура. Делают — и слава богу, я только за! Бренд работает сам по себе. Нам главное не испортить.

Мы все вложения в партию сделали 30 лет назад, и они до сих пор работают. Это как покупка акций. Мы тогда вложили всего-навсего 300 тысяч долларов в кампанию. Моя мама вспоминает, как в тумбочке лежали сто тысяч долларов. Боялась, что сын все потратит и останется без денег. Думала: «Может, одну пачечку припрятать? Достану потом и скажу — вот деньги».

Я из партии реально вышел без штанов. Когда закончилась кампания Партии любителей пива, меня пригласили в президентский консультативный совет Ельцина в «Президент-отеле». А у меня не было денег доехать. Возле метро меня узнали девушки: «Это же вы руководитель Партии любителей пива»? — «Я. А вы не дадите мне денег на проезд? Дайте ваш телефон. Я потом верну». Телефон не дали, потому что думали, что я так знакомлюсь. Не могли поверить, думали, шучу.

После кампании у меня не было ничего вообще! Закрыл все долги, в том числе уже за свои кровные. Ничего не заработал, за что меня коллеги не любили. Один сказал: «Ты козел, надо было полбюджета сразу поделить между нами!»

— Есть ли среди спонсоров партии производители алкогольной продукции?

— Крупные дружат с государством, они будут за «Единую Россию». У средних есть проблемы, как у любого бизнеса. К тому же это крафтовые производители, а там люди смелые и неординарные. Не думаю, что нас будут поддерживать «Балтика» и прочие.

Нашли взаимопонимание с Брянским заводом. Они классные, делают пиво по классическим технологиям. Может быть, не выходят за пределы Брянской области, но мы за локальные бренды и нашли с ними общий язык, друг другу понравились. «Балтике» мы неинтересны, а Брянск предложил поездку делегации партии на завод. С удовольствием поедем. Они не могут нам дать деньги, но если они поучаствуют в коллаборации, это будет здорово. Шоу партии и небольшого производителя, им и нам реклама, все довольны.

Я абсолютно не верю, что нам пивная индустрия даст денег. Мы пиво и так продвигаем, бесплатно, зачем нам еще и деньги давать? В 90-е нам пивная индустрия ничего не давала. Получали поддержку от импортеров, кто завозил пиво. В 90-х годах получали деньги от людей, с пивом вообще не связанных.

Как-то вечером звонит телефон, это от председателя «Балтики». «Константин Эдуардович, у меня для вас хорошая новость! Боллоев прочитал вашу записку и просил передать, что вас морально поддерживает. Материально не можем, но «Балтика» с вами». Передал Таймуразу Боллоеву, что замечательная новость, но нам не нужны деньги пивоваров. Единственное — он человек влиятельный. Поэтому, если у него спросят где-то про Партию любителей пива, то пусть скажет, что это хорошие ребята, с ними можно иметь дело.

То же самое сказал на встрече с Вячеславом Мамонтовым, руководителем Ассоциации производителей пива. Мамонтов пришел кислый, думал, что буду что-то просить. Я сказал, что ничего просить не буду. — «А что мы тогда встретились?» — «Я вам расскажу про наш проект, и мы выпьем пива». Но выяснилось, что он не пьет.

— Не могу не спросить: есть ли у партии позиция по поводу СВО?

— Мы, как все нормальные люди, — за то, чтобы все закончилось как можно скорее, но не в ущерб интересам России. Любое смертоубийство — это плохо. Мы не можем вернуться в прошлое. Что случилось, то случилось.

У нас в партии разные мнения по поводу СВО, мы к этому относимся терпимо. Это не та тема, из-за которой стоит ссориться. Потому что осмысление того, что происходит, начнется лет через пять. Реальные оценки будут в будущем, а сейчас нужно принимать как данность то, что есть, и надеяться, что все закончится как можно скорее. Но не поражением России.

Ранее опубликовано на: https://dailystorm.ru/hayp/beznadezhnyy-nadezhdin-smog-my-chem-huzhe-gensek-partii-lyubiteley-piva-kalachev-rasskazal-kak-ceniteli-pennogo-vossozdayut-legendu-iz-90-h

Печать